Горный массив конжаковский камень. Подъем на Конжаковский Камень

Кержаки - представители старообрядчества, носители культуры северорусского типа. Являются этноконфессиональной группой русских. В 1720-х годах после разгрома Керженских скитов бежали на восток в Пермскую губернию, спасаясь от политических и религиозных преследований. Всегда вели довольно замкнутый общинный образ жизни из-за строгих религиозных правил, традиционной культуры.

Кержаки - это одни из первых русскоязычных жителей Сибири. Здесь народ был основой алтайских каменщиков, они противопоставляли себя «расейским» (российским) более поздним переселенцам Сибири. Но постепенно из-за общего с ними происхождения почти полностью были ассимилированы. Позже кержаками называли уже всех старообрядцев. В глухих местах по сей день есть кержацкие заимки, которые практически не контактируют с внешним миром.

Где живут

С Урала народ расселился по всей Сибири, до Дальнего востока и Алтая. В Западной Сибири народ основал села в Новосибирской области: Козловка, Макаровка, Бергуль, Морозовка, Платоновка. Последних двух уже не существует. Сегодня потомки кержаков проживают в России, за рубежом.

Название

Этноним «кержаки» происходит от наименования реки Керженец, которая располагается в Нижегородской области.

Численность

По причине советских преобразований общества, влияния на него таких факторов как коллективизация, атеизм, раскулачивание, индустриализация, многие потомки кержаков перестали соблюдать древние традиции. Сегодня они относят себя к общерусскому этносу, живут не только по всей территории России, но и за рубежом. По переписи населения, проведенной в 2002 году, к кержакам себя причислили лишь 18 человек.

Религия

Народ верил в Святую Троицу православной церкви, но в своей религии сохранял веру в различных нечистых духов: домовых, водяных, леших и пр. «Мирским» - приверженцам официального православия - не позволяли молиться на свои иконы. Вместе с христианской верой народ использовал множество тайных древних обрядов.

Каждое утро начиналось с молитвы, которую читали после умывания, затем принимали пищу, занимались делами. Перед началом всякого дела тоже произносили молитву, осеняли себя двуперстием. Перед сном возносили молитвы и только потом отходили ко сну.

Еда

Кержаки готовили по старинным рецептам. Варили различные кисели, из первых блюд ели толстые кержацкие щи на квасу с ячменной крупой. Из кислого теста делали открытые пирожки «соковые шаньги», которые смазывали конопляным соком. Из круп и репы варили каши.

Во время поста пекли рыбные пироги, примечательно, что рыбу использовали целую, а не потрошенную. Ее только чистили, натирали солью. Ели такой пирог всей семьей, на нем делали круговой надрез, снимали верхнюю «крышку», пирог разламывали на куски, рыбу ели из пирога вилками. Когда верхняя часть была съедена, тянули за голову и убирали ее вместе с костями.

Весной, когда все запасы заканчивались, начинался Великий пост, в этот период ели свежую зелень, листья с побегами полевого хвоща, горькую репку (сурепку), квашеную сныть, собирали в лесу орехи. Летом, когда начинался сенокос, заготавливали ржаной квас. На нем делали зеленую окрошку, редьку, пили с ягодами. В Успенский пост собирали урожай овощей.

На зиму кержаки заготавливали ягоды, бруснику мочили в кадках, ели с медом, квасили черемшу, ели с квасом и хлебом, квасили грибы, капусту. Семена конопли поджаривали, измельчали в ступке, добавляли воду, мед и ели с хлебом.

Внешность

Одежда

Очень долго народ сохранял приверженность к традиционной одежде. Женщины носили косоклинные сарафаны из тканей (дубасы). Шили их из крашеного холста, сатина. Надевали легкие холщовые шабуры, кожаные коты.

Жизнь

Издавна занимаются земледелием, выращивают зерновые культуры, овощи, коноплю. Есть на огородах кержаков даже арбузы. Из домашних животных разводят овец, в Уймонской долине - маралов. Народ очень преуспел в торговле. На продажу идут продукты животноводства, продукция на основе рогов марала, которая считается очень полезной и целебной.

Из ремесел распространено ткачество, изготовление ковров, пошив одежды, изготовление аксессуаров, украшений, предметов быта, сувениров, плетение корзин, изготовление деревянной, берестяной посуды, гончарное, кожевенное производство. Из конопли делали мешковину, из семян отжимали масло. Занимались пчеловодством, плотничеством, кладкой печей, художественной росписью. Все свои навыки старшие передавали молодому поколению.

Жили в основном большими семьями по 18-20 человек. В одной семье проживало три поколения семьи. Семейные устои в кержацких семьях всегда были крепкими. Главой был мужчина-большак, помогала ему хозяйка-большуха, которой подчинялись все снохи. Молодая невестка без ее разрешения не делала ничего по дому. Продолжалось такое послушание, пока у нее не родится ребенок или молодые не отделятся от родителей.

Детям с раннего возраста прививали любовь к труду, уважение к старшим, терпение. Никогда не воспитывали криком, использовали поучительные пословицы, притчи, прибаутки, сказки. Народ говорил: чтобы понять, как человек жил, нужно знать, как он родился, сыграл свадьбу, умирал.

Жилище

Кержаки строили рубленые избы, с двускатными крышами, в основном стропильными. Сруб жилища состоял из пересекающихся бревен, уложенных одно на другое. В зависимости от высоты и способа соединения бревен делали разные соединения в углах избы. К строительству жилища подходили основательно, чтобы оно стояло веками. Огораживали избу и двор деревянным забором. В качестве калитки были две доски, одна - снаружи забора, вторая - изнутри. Сначала поднимались по первой доске, переступали верхушку забора и спускались по другой доске. На территории двора располагались постройки, помещения для скота, хранения инвентаря, орудий труда, корм для скота. Иногда строили дома с крытыми дворами, делали навесы для сена «балаганы».

Обстановка внутри избы была разной, в зависимости от достатка семьи. В доме были столы, стулья, скамьи, кровати, различная посуда и утварь. Главное место в избе - это красный угол. В нем стояла божница с иконами. Обязательно божница должна располагаться в юго-восточном углу. Под ней хранились книги, лестовки - тип четок старообрядцев, выполненных в виде ленты из кожи или другого материала, сшитого в виде петли. Лестовку использовали для подсчета молитв и клонов.

Не в каждой избе были шкафы, поэтому вещи вешали на стены. Печь делали каменную, устанавливали в одном углу, немного отступая от стен во избежание пожара. По бокам печи делали два отверстия для сушки варежек, хранения серянок. Над столом были небольшие полочки-шкафчики, где хранили посуду. Освещали дома, используя следующие приспособления:

1. лучины
2. керосиновые лампы
3. свечи

С чистотой жилища у кержаков было тесно связано понятие о красоте. Грязь в избе для хозяйки была стыдом. Каждую субботу женщины с раннего утра начинали уборку, тщательно все мыли, чистили песком для запаха древесины.

Культура

Важное место в фольклоре кержаков занимают лирические протяжные песни, сопровождаемые очень своеобразным ведением голоса. Именно они являются основой репертуара, к нему можно отнести некоторые свадебные, солдатские песни. Много у народа плясовых, хороводных песен, поговорки, пословицы.

У кержаков, проживающих в Белоруссии, существует своеобразный певческий стиль. На их культуру повлияла жизнь в этой стране. В пении легко можно расслышать белорусский диалект. В музыкальную культуру переселенцев вошли и некоторые жанры танцевальной музыки, например, крутуха.

Традиции

Одним из строгих религиозных правил кержаков является перекрещивание стакана, когда его принимали из чужих рук. Они верили, что в стакане могут находиться злые духи. После мытья в бане обязательно переворачивали тазы, в которые могли вселиться «банные черти». Мыться нужно до 12 часов ночи.

Крещение детей проводилось в холодной воде. Браки у народа строго разрешались только с единоверцами. Одной из особенностей кержаков является отношение к правде и данному слову. Молодым всегда говорили следующие слова:

• иди в овин да шути там один;
• не разжигай, туши, пока не разгорелось;
• будешь лукавить, чёрт задавит;
• ты на правде стоишь, трудно тебе, да стой, не вертись;
• обещаха недахе - родная сестра;
• Клевета, что уголь: не обожжет, так замарает.

Если кержак позволял себе сказать скверное слово, спеть похабную частушку, он позорил не только себя, но и всю родню. Про такого всегда брезгливо говорили: «С этими же устами да за стол сядет». Очень неприличным у народа считалось не поздороваться даже с человеком, которого мало знаешь. После того, как поздоровался, нужно приостановиться, даже если очень торопишься или занят, побеседовать с человеком.

Из пищевых особенностей следует отметить, что народ не употреблял в пищу картофель. Его даже называли по-особенному «чертово яблоко». Кержаки не пили чай, только горячую воду. Очень осуждалось пьянство, верили, что в организме хмель держится 30 лет, а умирать пьяным очень плохо, не увидишь светлого места. Осуждалось и считалось грехом курение. Курящих людей не подпускали к святым иконам, все старались общаться с ним как можно меньше. Про таких говорили: «Кто курит, тот хуже собак». Не садились за один стол с «мирскими», не пили, не ели из чужой посуды. Если во время приема пищи в дом входил иноверец, вся еда на столе считалась опоганенной.

В семьях кержаков существовали следующие правила: все молитвы, знания, заговоры обязательно нужно передать по наследству своим детям. Старшим по возрасту людям, свои знания передавать нельзя. Молитвы обязательно нужно учить наизусть. Посторонним их рассказывать нельзя, кержаки верили, что от этого молитвы теряют свою силу.

Очень важными для старообрядцев были традиции, тесно связанные с трудовой деятельностью. В них заложено уважение к труду, которое считается благим для земли и природы. Тяжелая жизнь кержаков, гонения, способствовали бережному отношению к земле, как к высшей ценности. Сильно осуждали лень, нерадивых хозяев. Часто таких выставляли напоказ перед большим количеством народа. Всегда заботились об урожае, здоровье семьи, скота, старались передать будущему поколению весь свой жизненный опыт. Грехом считалось сесть за грязный «поганый» стол. Каждая хозяйка перед приготовлением пищи крестила посуду, вдруг по ней прыгали черти. Если в дом приходил посторонний, после него обязательно мыли пол, вытирали дверные ручки. Гостям посуду подавали отдельную. Все это связано с правилами личной гигиены. В результате в деревнях кержаков не было эпидемий.

После работы проводились специальные обряды, которые возвращали человеку потраченные силы. Землю назвали матерью, кормилицей, хлебородницей. Кержаки считают природу живым существом, верят, что она понимает человека, помогает ему.

Трепетное отношение было у народа к огню и воде. Леса, травы и вода были в их понимании святыми. Верили, что огонь очищает тело, обновляет душу. Купание в целительных родниках считалось вторым рождением, возвращением к изначальной чистоте. Воду, которую приносили домой, набирали в речках против течения, если она предназначалась для лекарства, брали по течению, при этом произносили заговор. Кержаки никогда не пили воду из ковша, обязательно наливали ее в кружку, стакан. Строго запрещено у народа на берег реки выливать грязную воду, вывозить мусор. Выливать воду можно было только ту, которая использовалась для мытья икон, она считалась чистой.

Грехом считалось плакать, причитать на похоронах, народ верил, что покойный утонет в слезах. 40 дней после похорон нужно навещать могилу, говорить с усопшим, вспоминать его хорошим словом. Связаны с похоронной традицией родительские дни поминовения.

Кержаки, которые живут сегодня, продолжают соблюдать религиозные обряды. Много времени старшее поколение уделяет молитвам. Много в домах старообрядцев старинных икон. По сей день народ старается сохранить свои традиции, обряды, религию, нравственные устои. Они всегда понимают, что надеяться надо только на себя, свои умения и трудолюбие.

Конжаковский камень – одна из красивых вершин Северного Урала. Высота горы 1569м. В нижней части склоны покрыты хвойными лесами, а выше к вершине идет тундра и каменные россыпи. Каждый год в июле здесь проходит , который собирает более тысячи участников. Рядом также находятся вершины Серебрянский камень и Косьвинский камень.

2. Для наглядности я нарисовал схему тропы на Конжаковский камень (красная линия)

Как добраться до Конжака?

Наиболее удобный вариант добираться на автомобиле. Можно, конечно, ехать на автобусах или электричке до Краснотурьинска, потом до Карпинска, далее ловить попутку в сторону поселка Кытлым – но это очень долгий способ. Итак, от Карпинска до Кытлыма идет грунтовая дорога. На 50-м километре, у Катышёрских лугов, протекает река Катышёр, здесь и находится начало тропы.

Короткое описание тропы (см. карту):

Тропа проходит от Катышёрских лугов до самой вершины (21 км в одну сторону), она маркирована километровыми табличками и марафонскими красными флажками. Не доезжая пару сотен до реки Катышёр, справа вглубь леса идет грунтовая дорога. По ней идти до развилки 4км, здесь повернуть налево. Далее прямо до леса. До этого места возможно доехать на внедорожнике.

Далее по лесу через мост на реке Конжаковка до поляны Художников. В этой части тропы лес постепенно заканчивается, и начинается тундра. Отсюда начинается трудный подъем до Иовского плато. После еще несколько километров по каменистым россыпям до вершины Конжака.

Популярные варианты похода на Конжак:

1. Вариант для выносливых. Оставить машину на Катышерских лугах, разбить лагерь. Отсюда пешком налегке дойти до вершины Конжака, а это 21км в одну сторону. Дорога туда-сюда займет 11-13 часов. Именно так бегут спортсмены марафонцы (лучшее время марафона – 3 часа)

2. Обычный вариант. Оставить машину на Катышёрских лугах. Далее пешком до точки «поляна Художников» (14км). Разбить лагерь. Здесь есть вода и удобные места для палаток. На следующий день налегке подняться на вершину Конжака (7км в одну сторону).

Если у вас внедорожник, то вы можете сократить путь к вершине на 7 км, проехав по лесной дороге до точки «стоянка для авто» (см. карту)

3. Дорога Карпинск-Кытлым

4. Восьмой километр тропы. Пихтовый лес.

5. Маркированная тропа на Иовском плато

6. В начале лета на склоне можно увидеть снег

7. Альпийские луга с зеленой травкой на Иовском плато. Вдалеке видно Иовский провал

8. Фото с горного марафона

Горный массив Конжаковский Камень

Конжак - одна из высочайших гор на Урале, высота 1569 метров, находится в южной части Северного Урала, рядом с населенным пунктом Кытлым. Названа по имени охотника-вогула Конжакова, юрта которого некогда стояла у основания горы. В нижней части склоны покрыты хвойными лесами, а с высоты 1000 метров - горной тундрой и каменными россыпями. Конжаковский Камень включает Серебрянский хребет на востоке и Конжаковский хребет на западе.

Самая высокая точка Серебрянского хребта - гора Серебрянский Камень (1305 м.), характеризуется большим количеством скал на гребне (скальная зубчатка). Конжаковский хребет включает вершины: г. Трапеция (1253 м.), г. Южный Иов (1311 м.), г. Северный Иов (1263 м.), г. Конжаковский Камень (1569 м.), г. Тылайский Камень (1471 м.), г. Острая Косьва (1403 м.).

Выдающимися местами на хребте Конжак являются Иовское плато с высотой до 1200 метров, на нем находится озеро, Иовский провал (восточный склон Иовского плато) - скалы, круто обрывающиеся в долину реки Полудневая, Тылайский провал - крутой юго-западный склон горы Тылайский Камень, Поляна Художников - поляна в лесу, в долине реки Конжаковка, популярное у туристов место для стоянок.

На марафонской трассе длиной 42 км, от трассы Карпинск-Кытлым до вершины Конжака и обратно ежегодно проводится международный горный марафон, собирающий до 2 тысяч участников.

Первый раз на Конжаке

Планируя наше очередное путешествие, мы обнаружили, что бывали на реках и озерах, в велопоходах, а вот в горы еще не поднимались ни разу. Александр, конечно, был в Крыму и на Кавказе, и облазил там все горы, но вот на Урале, выше Волчихи не поднимался. Разложили мы карту Урала и увидели два привлекательных места: хребет Таганай и Конжаковский Камень. Стали выбирать, и, как истинные патриоты Свердловской области, выбрали Конжак.

Узнали все подробности, как туда добраться, у знакомого, Алексея Курочкина - это тоже путешественник, водит туристические группы. Он был на Конжаке, совсем недавно, участвовал в марафоне. Заброска предстояла многоступенчатая: поездом до Краснотурьинска, затем маршруткой до Карпинска, а потом попуткой в сторону поселка Кытлым до Марафонской тропы.

Дорога до подножия Конжака

Первые два этапа прошли гладко - в Краснотурьинске у вокзала купили продуктов, сели в ГАЗельку и через 20 минут были в Карпинске. Там наша дорога проходила по улице с родным названием Советская, мимо Богословского Введенского собора (он стоял на реставрации, весь в лесах), мимо лесозаготовительной базы, через реку Турья и дальше в лес.

Дорога была ужасно пыльной - по щебенке каждые 5 минут проносились КАМАЗы на карьер. Мы пытались голосовать, но все водители показывали, что скоро сворачивают. Тогда мы пошли вдоль дороги, чтоб хоть комаров не кормить на одном месте, и где-то через несколько километров на наши призывы наконец-то остановился грузовичок. Я забралась в кабину, а Александр поехал в кузове, с ветерком. Водитель рассказал, что был на Конжаке много раз, а неделю назад даже работал там на марафоне - что-то возил.

Он высадил нас у поворота на Веселовку, пожелал удачи и уехал. Мы двинулись дальше. Машин долго не было, но солнце ярко светило, у обочин цвели цветы, идти пока было не трудно. Пара автомобилей проехала мимо нас, не останавливаясь. Между прочим, следует учесть, что если путешественников больше двух - Вас, скорее всего, никто вообще не подбросит, надо нанимать машину в Карпинске.

Но вот нам повезло, очередная легковушка притормозила и нас согласились подвезти до места с загадочным названием Каквинские печи (раньше там жгли древесный уголь для металлургического завода) - это еще 15 километров пути. Люди в машине оказались любителями ходить в горы, были и на Конжаке, и на всех окрестных вершинах, и на Денежкином Камне, и на Приполярном Урале, и даже на Алтае, на горе Белуха. Они посоветовали нам не ходить на гору, если будет туман. Мы переехали мост через реку Каква, где стояло несколько машин с местными отдыхающими. Когда нас высадили у поворота на Каквинские Печи, туманом и не пахло - солнце сияло вовсю.

Мы прошли по дороге еще пару километров и сели в последнюю на сегодня попутку, за рулем которой сидел совсем молодой парнишка. Он как раз ехал в Кытлым и пообещал доставить нас к Марафонской тропе. Скорость у него была приличная, и на такой дороге это ощущалось экстремально - по днищу барабанили камни, пассажиров подкидывало на ухабах, а иногда из клубов пыли внезапно выскакивала встречная машина. Водителя звали Виталик, он оказался офицером, служащим в радиолокационном полку на склонах Косьвинского Камня, и рассказал нам много интересного...

Косьвинский Камень

Косьвинский Камень - это еще одна гора рядом с Конжаковским Камнем. Ее высота - 1519 метров, всего и разницы-то с Конжаком метров пятьдесят. Она сложена из породы дунит, которая огнеупорна и блокирует сканирующее радиоизлучение. Поэтому, само собой, в советские времена здесь была оборудована сверхсекретная система связи «Периметр» с командным пунктом, способная перенести последствия ядерного удара.

Косьвинский Камень внутри изрыт как муравейник - там есть тоннели такого размера, что по ним спокойно перемещается большегрузный транспорт. И объект продолжает строиться - туда все время подвозят песок-щебень-бетон и т.п. Строить удобно, потому что в горе сохранились горизонтальные шахты после добычи платины. Для снабжения объекта пару лет назад была построена дополнительная ЛЭП, проложен новый мост через реку Каква. В Кытлыме, прилегающем к базе, строятся жилые домики для солдат и офицеров, прочая инфраструктура.

Еще в 1993 г. бывшим американским наблюдателем за запуском межконтинентальных баллистических ракет, а ныне одним из ведущих экспертов США по российским вооружениям Брюсом Г. Блэром были обнародованы эти сведения о Косьвинском Камне. На командный пункт даже Путин приезжал, когда был Президентом.

Так, за приятной беседой, мы добрались до начала тропы на Конжак. Виталик показал нам вдали свой военный городок и поехал дальше. Тропа совсем не походила на дорогу, ведущую в горы - она уводила прямо через невысокий лесочек. Вершины виднелись только вдалеке. На поляне стояли две машины, тусовались 5-6 загорелых утомленных молодых людей. На вопрос "Вы туда или оттуда" ответили "Оттуда, мы там с 1 июля загораем".

Еще предупредили, что наверху очень ветрено и прохладно, что воды можно набрать на 9-м и 14-м километрах, что встать лучше на Поляне Художников, и еще что мы не заблудимся - после марафона прошло всего 3-4 дня, все метки свежие, хорошо видны на тропе. Марафон "Конжак" - это когда больше тысячи человек бегут на гору 21 километр и столько же обратно, всего 42 км. Сначала нам это не показалось таким уж странным, но потом… В общем, в 13.20 мы пошли на Конжак.

Подъем на Конжаковский Камень

Через 500 метров дорога, довольно каменистая, стала немного забирать вверх. Мы договорились, что в два часа сделаем привал и пообедаем. Пересекли две речушки, линию электропередачи. Навстречу нам попалась целая семья с детьми, идущая назад к дороге, младший сидел у папы на шее. На обочине сидели двое туристов, отдыхали. Так что было понятно, Конжак - место популярное. Тропа и правда была отмечена красными ленточками на деревьях и кустах, каждый километр стояли знаки: 2, 3, 4… Вот на четвертом километре мы и пообедали чебуреками и овощами, чуть отдохнули и пошли дальше. Причем Саша надел комбинезон и кофту, побрызгал ноги от комаров - насекомые уже пробовали нас на вкус.

Через полкилометра дорога пошла вниз, и никаких признаков гор. Александр уже засомневался - туда ли мы идем. Но вот путь снова повел наверх и в просвет над деревьями мы вдруг увидели в вышине здоровенный синеватый Конжаковский Камень, как теперь ясно - одно из его предгорий. Мы обрадовано двинули дальше. А идти становилось все труднее: время - самая жара, на дороге тени нет, рюкзаки тяжелеют. А у меня еще у кроссовок оказалась довольно тонкая подошва, так что наступать на камни было очень чувствительно, получился такой жесткий массаж стоп. Отсюда вывод - в такие походы надо надевать обувь на толстой подошве, желательно берцы.

Пыхтели мы, пыхтели, вдруг дорога раздвоилась - одна часть прямо и наверх, другая налево, там был построен навес и большой стол. Незаметный указатель гласил, что Конжак налево, а прямо - Серебрянский Камень. Мы повернули, и дорога стала тенистой, зато все круче и круче. До 6-го км. мы еле доплелись, сделали привал на полянке, посидели на чурбачках, попили воды. Я на всякий случай замотала ломаную ногу эластичным бинтом. Двинулись мы дальше, вдруг запахло гарью, и справа от тропы потянулся подпаленный лес с выгоревшим подлеском. Пни местами еще дымились. Посмотрели мы наверх - а там просто столб дыма - лес горит метров на 700-800 выше по склону. Призадумались мы, как будем возвращаться, если все разгорится, но все-таки решили идти вперед - нам же не к пожару, а мимо.

Через некоторое время дорога кончилась. На поляне стоял вишневый "Жигуленок" и никого рядом не было. А в лес уходила узкая тропинка - местами земляная, местами каменистая. И сам лес очень изменился: то по бокам были непроходимые дебри из мелких тощих елок, а тут ели стали крупные и простора больше. Мы шли уже довольно долго, а знака "7-й км" все не было. Вдруг показался сразу 8-й. Видимо, предыдущий просто упал.

Мы уже порядком устали, хотели пить. Тут впереди послышался какой-то шум, думали - ветер, оказалось - горная речка Конжаковка. Она весело бежала по каменному руслу, через нее был перекинут мост из трех сосновых бревен, скрепленных железными скобами. Мы обрадовались речке, как родной. Перешли мост, скинули рюкзаки, разделись и пошли купаться в студеной водичке. И еще мы ее пили - замечательно вкусная. Потом мы еще фотографировались, осмотрели стоянку - там на бережку и скамейки самодельные поставлены, и стол, и место есть для палаток. Сил у нас прибавилось. Не хотелось уходить от горной речки, но надо было двигаться дальше.

Тропинка, пробежав немного вдоль берега, сворачивала в лес. Она вся была покрыта переплетенными корнями, в основном, еловыми. Какая-то птица с большим клювом, пестрая, величиной примерно с галку, с беленьким подхвостьем все время нас сопровождала, садясь на дорогу впереди. Подпускала нас на 2-3 метра и отбегала или отлетала еще чуть вперед. На тропинке она что-то деловито склевывала с земли, поглядывая в нашу сторону. Возможно, на разных участках дороги это были разные птицы одной породы, не знаю. Но с ними было веселее идти.

Через километр от речки мы вышли на большую поляну со скамьями и столом. У самого входа на поляну увидели небольшой родник. Это и был контрольный пункт на девятом километре. Мы не стали там долго задерживаться, лишь окинули взглядом два пыльных джипа, припаркованных в кустах. Отмеченная тропа на Конжак вела направо, а налево уходила ухабистая дорога на Кытлым, по которой внедорожники сюда и добрались.

До долгожданной стоянки на Поляне художников оставалось 5 километров, а плечи уже стонали от рюкзаков, давал знать о себе мой остеохондроз офисного работника - в правую лопатку точно гвоздь забили. От поляны тропа плавно поворачивала влево и вверх, по ней иногда стекали мелкие ручейки. Все было засыпано камнями, очень затруднявшими ходьбу.

Александр шел метров на 40-50 впереди меня. Вдруг послышался лай и грозное рычание. Я заторопилась догнать Сашу и посмотреть, в чем дело. Вижу, у его ног какой-то мохнатый шар - оказалось, собака, видимо, помесь со спаниелем, судя по морде. Она свирепо скалила зубы и делала вид, что сейчас бросится и растерзает. Тут из кустов поднялся бородатый мужчина и стал оттаскивать пса за ошейник, приговаривая: "Фу, Джим, фу!" Усадил его наконец в траву и поздоровался с нами. У мужчины, несмотря на довольно длинную бороду, было какое-то немного детское лицо, очень добрые голубые глаза и тихий голос. Он сказал, что до Поляны художников нам совсем недалеко, что там уже разместилась пара групп туристов, которые пойдут на гору завтра. Мы рассказали ему о пожаре, который видели, и он заволновался, не изба ли горит. На этом мы расстались.

Дальше по тропе стали встречаться очень большие, толстые сосны, метра по два в диаметре внизу. Они стояли на вытянутых корнях, как на цыпочках, земля из-под них была вымыта. Еще были упавшие деревья, исполинские корни которых торчали во все стороны диковинными узорами на 3-4 метра. В нескольких местах тропу пересекали крупные ручьи с чистой водой - где-то между 12 и 13 километрами. Мы вдоволь напились. Чуть дальше на пути нам встретился памятник, на котором было имя умершего, даты его рождения и смерти и надпись: «Лучше так, чем от водки или простуды». Получалось, что этот мужчина, которому только что исполнилось 50 лет, в 2005 году участвовал в марафоне "Конжак" 2 июля, и умер прямо на бегу. Ну что ж, возможно, для этого человека такой конец и вправду не самый плохой. Удивительно, как другие добегают живыми по такой дороге.

Поляна художников

После 13 километра мы услышали внизу справа от тропы журчание, и почти одновременно увидели каменистый горный склон за ущельем. Это была уже известная нам речка Конжаковка и первые подступы на вершину Конжака. Потом раздались голоса, показались палатки… Мы дошли-таки до Поляны художников. Все подходящие для стоянки места были уже заняты, веселые люди загорали, готовили еду на костре, болтали. Александр всем сказал "Физкульт-привет!" и мы без сил опустились на край ущелья. Некоторое время так и сидели, смотрели на горы, окружавшие небольшую долину с двух сторон. А Поляна как-то, на первый взгляд, не оправдывала своего романтического названия - было слишком тесно, шумно. До воды нужно было спускаться по крутому склону метров 15, речка внизу даже не шевелилась, вода почти стоячая, сверху упавшие мошки и соринки. Таково было наше первое впечатление.

Александр пошел искать свободное местечко для палатки и быстро его нашел - вытянутая полянка, отгороженная от основной кустарником. На одной ее стороне уже стояла синяя палатка, хозяев которой не было видно, чернели два костровища. Мы быстренько поставили наш временный домик, собрали немного дров, развели костерок и вскипятили воду - было уже семь вечера, пора ужинать. Хотя от жары и усталости хотелось только пить. Пока чаевничали - осмотрелись получше. Наша стоянка находилась в лощине между двух горных склонов, причем всякая растительность заканчивалась выше нас метров на сто. Дальше - голые камни. Сама лощина заросла низенькими, коренастыми соснами и кедрами, такими же березами и елями в виде кустарника. У нашей палатки росли рябинки и какие-то еще кустики. Откуда-то пахло сладкой хвойной смолой - волшебный аромат. Так что место было хоть куда.

Поскольку с утра мы собирались на вершину Конжака, лечь решили пораньше. У Саши болело от рюкзака правое плечо, у меня гудели ступни. Но только мы задремали, вернулись наши соседи, стали разговаривать, варить суп на горелке, ужинать. Через час наконец-то улеглись тоже. Но и со второй попытки сон не пришел к нам. Где-то ближе к часу ночи у нашей палатки раздались шаги и веселые мужские голоса. Два туриста душевно расставались, хорошо перед этим "посидев". Один сказал: "Ну все, я пришел". Второй ответил: "Точно? Ну, тогда спокойной ночи" и его шаги стали удаляться. Оставшийся постоял, повздыхал, и двинулся к нашему входу. Александр высунулся ему на встречу и недружелюбно спросил: "Чего надо?" Тот ответил вопросом "А ты кто?" Саша объяснил, что это его домик, мужик говорил - нет, мой.

Короче поперепирались они немного и Саша залез обратно, а пьяный товарищ с треском завалился в кусты у нашей палатки (шиповник, между прочим). И началось... Сначала он просто кряхтел и охал. Потом ему стало плохо, потом он икал, квакал, стонал, снова икал… Потом кричал страшным голосом. Потом дышал громко, как в порнофильмах - это мужик грел руки дыханием. Мы долго не могли уснуть - то хохотали над чудиком, то пытались его прогнать, то прислушивались, не встает ли, вполне мог спьяну упасть на нашу палатку. Я сдалась и уснула первой. Так что Вы понимаете, встать так рано, как планировали, утром нам не удалось.

Поэтому и восхождение на Конжак мы начали почти в 11 часов. Хорошо, что у меня получилось убедить Александра оставить один рюкзак с лишними вещами внизу. Мы его спрятали, а с собой взяли другой рюкзак с водой, едой и теплой одеждой. Нести решили по очереди. Тропа была маркирована до самой вершины. Там, где уже не было деревьев, торчали палки с красными ленточками, так что путь нам было видно издалека.

Восхождение на Конжак

Сначала дорога пролегала через лес, похожий на сад - миниатюрные деревца, будто подстриженные, кругленькие кустики, ярко-зеленая трава и крупные, высокие цветы самых насыщенных оттенков - густо-фиолетовые, желтые, розовые, белые, чистого голубого цвета. Я и половины этих растений никогда не видела. Потом по краям тропы стали видны длинные языки каменных осыпей - первые вестники с вершин. Мы сфотографировались на этих живописных валунах. Тогда я еще не подозревала, сколько мне их сегодня придется увидеть и пройти.

Где-то минут через 30 лес кончился, мы вышли на открытое пространство. Было жарко, особенно мне, я несла рюкзак первой. Участки, сплошь заваленные валунами, стали попадаться все чаще. Их приходилось преодолевать, прыгая с камня на камень, как горный козел. Равновесие с рюкзаком удерживать было нелегко, Александр вел меня за руку. Некоторые камни еще и качались, норовя выскользнуть из-под ноги. Жару немного разбавлял свежий ветерок с гор.

Мы достигли обширной поляны на высоте - это было что-то вроде перевала с альпийским лугом. В глазах рябило от пестроты травяного ковра с мелкими яркими цветами, пахло медом. Никогда раньше я не встречала незабудок такого интенсивно-голубого цвета. И все это сверху было накрыто синим небом, в обрамлении серо-зеленых горных склонов. У самого начала луга стоял небольшой каменный знак-столбик «К юбилею металлургической промышленности». А на одной из скал левого склона виднелся белый могильный памятник еще одному туристу, окончившему свои дни на Конжаке.

По лугу мы легко и приятно перешли перевал, ветер здесь довольно сильно дул, так что я надела ветровку. Наша маленькая долина скрылась из глаз вместе с вершинами позади. Зато перед нами открылся изумительный вид на плато, еще две горы вблизи, горы вдалеке - повсюду. На плато справа поблескивало озерцо, за ним - крутой обрыв, его здесь называют "провал". А отмеченная красными ленточками тропа начинала подниматься по заваленному камнями склону, все больше заворачивая налево, тут мы наконец смогли определить, которая из вершин - Конжак. Хотя снизу ее самой еще не было видно.

Как описать подъем на Конжак прыжками по валунам мне, обладателю поломанной, плохо гнущейся ноги. Адреналина я хлебнула прилично, хотя сказать, что это что-то запредельно трудное тоже нельзя. Я говорила себе - даже дети здесь поднимаются, и это замечательная вещь для похудения… Но все равно мелькала мысль - куда меня несет? Вот Александр - тот прекрасно себя чувствовал, хоть с рюкзаком, хоть без - скакал по булыжникам, фотографировал, вертел головой на 180 градусов.

Чем выше мы поднимались, тем более величественная картина нам открывалась, и тем более маленькой я себя ощущала. С середины склона стало видно, что еще в двух местах, далеко на горах, горит лес - там вздымались столбы дыма. И тут справа по склону мы заметили снег. Александр немедленно обрадовался, закричал "Карамба!" и скомандовал сворачивать туда. Мы допрыгали до холодного белого снежка, я сфотографировала Сашу, весело ковыряющегося в сугробике в разгар июля, и мы повернули обратно на дорожку, если это можно так назвать. Когда до вершины Конжака осталось 2 километра, мы присели передохнуть у крохотного ручейка, где можно было набрать водички и попить. Выдули по две кружки, подышали, еще раз окинули взглядом панораму, и снова пошли к вершине. У самой верхушки горы была еще одна высотная лужайка. Ветер дул уже совсем прохладный и довольно сильный.

Вершина...

Метрах в ста от конца пути мы услышали громкий треск, как будто взлетал вертолет. Не могли понять, что это такое, пока не увидели, что это трепещут на ветру флаги наверху. На последних шагах нам встретились несколько человек, идущих обратно. На самой вершине под прикрытием каменной стенки пятеро туристов кипятили на костре чай, приглашали нас погреться. Мы немного посидели в затишке, скинув рюкзак, а потом вышли на продуваемую вершину фотографировать.

Ветрюган вышибал слезы из глаз, казалось, сейчас улетишь вниз. У моей ветровки рукава трепыхались, как при прыжке с парашютом. Руки мерзли. Александр взобрался к флагам, там кричал что-то, махал руками - короче, выражал бурный восторг. С высоты нам было видно и стоящую рядом громаду Косьвинского Камня, и поселок Кытлым, и десятки вершин до самого горизонта, теряющихся в синеватой дымке, тут только я осознала, как велик Урал, и что это действительно горная страна. В другую сторону местность была ровнее, видно было, что лес поделен просеками на квадраты, угадывались вдалеке русла рек, между горами что-то блестело - может, тоже река или водохранилище.

Я порядком помучилась, фотографируя Александра: во-первых, у меня после восхождения чуть тряслись ноги, во-вторых, ветер мешал - просто сдувал , застилал глаза слезами… Потом Александр сам снимал окрестные панорамы, взобрался на вторую вершину, левее первой. Но, поскольку было уже около двух часов, мы решили пообедать. Чебуреки, надо сказать, на высоте 1500 метров становятся ужасно вкусными. И блинчики с творогом тоже. Запив все это чаем, мы еще любовались просторами, синей дымкой у горизонта, отдыхали… пока не заметили, что в нашу сторону быстро движется нехорошая темная тучка в полнеба. Я представила себе спуск с горы под дождем и сказала Саше - не пора ли нам пора. Он согласился, что скакать по мокрым камням не есть хорошо, и мы пошли обратно.

Продвинулись метров на 50 и - о, чудо! - повстречались с ночным постояльцем кустов. Вид он имел жалкий и помятый, в гору еле тащился. А не надо пить, господа-товарищи. Мы сказали ему пару слов о своих ночных впечатлениях - он очень удивился, ничего не помнил. Сказал, что долго не мог найти свою палатку. Но извинился и пообещал больше не пьянствовать.

Идти вниз было все-таки не так тяжело, как вверх, но больше уставали ступни и колени - ведь мы прыгали на камни, приходилось пружинить. Надо было быть внимательнее - ведь если камень качнется, удержать равновесие труднее, чем когда идешь вверх. А моим кроссовкам, к тому же, пришел конец, подошва спереди у них совсем оторвалась и норовила зацепиться за что-нибудь. Потом я еще и пятку проткнула (хорошо хоть не свою, а кроссовка). Александр предложил спускаться другой дорогой, напрямик, но я возразила, что мы не знаем, проходим ли тот склон, да и к озерцу хотели зайти. Про озеро мысль Саше понравилась, с тропы мы все равно сошли, чтобы сократить путь к водоемчику.

Довольно скоро мы достигли плато, уже под тихонько моросящим дождиком. Оказалось, что трава там растет не на земле, а поверх мха. Ноги в него проваливались почти до середины икры, а внизу под ним еще были неровные камни, так что пока мы дошли до озера - порядком устали. Скорее, можно было его назвать лужей, в самом глубоком месте едва по колено, размером примерно 25 на 15 метров, но вода чистая, прозрачная и на вкус как в горной речке. Мы сфотографировали озерцо, брошенные геологами на его берегах железные трубы и сваленную вышку.

К провалу идти сил уже не было, да и туча приближалась. Хотелось до сильного дождя успеть поставить палатку. Мы шли к тропе в горку, через вязкий мох и мелкий кустарник, ноги уставали, как будто идешь по болоту. На большом валуне передохнули, съели яблоко. Видели, как по тропе вверх прошли туристы, один из них нес на руках… большую рыжую собаку. Мы немного изумились этому факту. Когда наконец вышли обратно, на маркированную дорожку, там отдыхали люди, с которыми мы вместе были на вершине. Сказали им, что были у озера.

Еще не так уж много, и мы, перейдя перевал обратно, вышли в лес-сад, дошли до места, где были спрятаны вещи. Порадовались, что они не намокли, ведь дождик периодически накрапывал, и нырнули на нашу полянку. Место для палатки было свободно. Вечер прошел тихо-мирно: мы поужинали, повалялись в палатке, отдохнули. Потом поговорили с вернувшимися соседями. Оказалось, они здесь уже почти неделю, палатку с вещами оставляют, а сами каждый день ходят к разным вершинам.

Живут они в городе Лесной, им уже за 60 обоим. На Конжаке бывали много раз, посоветовали нам короткий путь подъема на него. Сказали, что сегодня в гости обещали зайти наши земляки - милиционеры из Екатеринбурга. Они спрятали рюкзаки в лесу перед выходом на Серебрянскую, отметили точку на GPS-навигаторе, собирались забрать вещи и прийти. Но судя по тому, что до утра они так и не появились, навигатор вещь ненадежная, могут и батарейки сесть. Как потом оказалось, они всю ночь обшаривали склон в поисках своих рюкзаков, а в них и еда и палатка и все остальное.

Когда мы уже собирались спать, к палатке подошел парень с рыжей собакой - тот самый, который ее на руках нес. Говорит, на горе она не испугалась, только устала очень. Песик и вправду выглядел утомленным. А парень приходил не просто так, он думал, что в нашей палатке живет его вчерашний собутыльник, и хотел его снова пригласить "посидеть". Мы с Александром посоветовали, чтобы он этого не делал, и поведали ночную эпопею. Парень согласился, что повторять такое не стоит и ушел к себе.

Ночью шел небольшой дождь, но к утру все подсохло. Так как мы собирались уезжать, я встала пораньше. Небо снова было голубым, воздух теплым - просто обидно возвращаться в такую погоду. И тут из-за перевала снова показались тучки. Я заторопилась развести костер и вскипятить чай. Собрала свои вещи. Из палатки показался Александр.

Пока я заваривала чай, резала бутерброды, а он делал зарядку, тучи переползли через гору, зацепились за нее и стали клоками стекать к нам, вниз по склону. Так близко я еще облаков не видела, разве что с самолета. Мы до последнего не убирали палатку, все ждали, пойдет дождь или нет. Не пошел. Вокруг небо расчистилось, и лишь туча, зацепившись за гору, все висела на одном месте. Выглянуло солнышко, и мы снова подумали, не остаться ли еще на денек. Но группы туристов, непрерывным потоком идущие мимо нас, напомнили, что сегодня суббота, и завтра мы можем и не уехать в Екатеринбург.

С горы, или еще 21 километр

Так что мы все-таки двинулись в обратный путь около 10 утра. И сразу же столкнулись с моим знакомым - он с другом налегке шел на Конжак. Мы радостно перекинулись планами и впечатлениями, и договорились созвониться в городе. Дальше, шествуя по знакомой тропе вниз, мы считали группы, попадавшиеся навстречу. Получилось 14 компаний от 2 до 20 человек. Так что если Вы не любите шума и скоплений людей - на Конжак надо ехать в будние дни.

На обратном пути мы снова фотографировали все интересное. Только пока дошли до речки Конжаковки, я созрела для смены разбитых кроссовок на резиновые шлепанцы. Удивительно, но идти по камням в них было гораздо удобнее и не жарко. На берегу мы увидели лагерь из 6-7 больших палаток, абсолютно пустой. Даже продукты на столе остались лежать. Видимо, это целый класс школьников здесь устроил базу, мы видели их у родника. Снова сполоснув в реке ноги-руки, мы продолжили путь.

Прошли место, где горел лес - теперь дыма уже не было. Дальше по дороге встретили здоровенную машину, которая везла какие-то бочки и туриста с рюкзаками. Александр предположил, что в бочках состав для тушения пожаров. На поляне мы уже видели такие бочки. Еще ниже стоял автомобиль с вагончиком в кузове, там дремал рабочий. Мы присели у ручья пообедать и заметили, что в кустах за машиной припарковано 5-6 легковушек, и еще одна подъехала с туристами. Перекусив, пошли дальше, и к двум часам, как и планировали, вышли к дороге на Кытлым. Стали ловить попутку, но не тут-то было. Машин проезжало мало, почти все они полные, либо военные или почтовые, которым не положено подвозить пассажиров. Вокруг вились тучи оводов, солнце жарило так, что ой-ой-ой!

Мы проторчали на дороге до шести вечера. Видели, как люди собирались ехать на Конжак на квадроциклах, как уходили пешком… Наконец прошел в Кытлым пассажирский автобус, обещал взять нас на обратном пути минут через 40. Но только он скрылся из глаз, мы остановили КАМАЗ, сели в него и совершенно бесплатно, хоть и не с комфортом, доехали до Карпинска. Александру только не понравилось, что водитель курил в кабине, а мне не очень удобно было сидеть - ноги затекли, и трясло сильно. Но зато шофер пытался нас развлекать историями из своей жизни.

Карпинский отель

Вышли у реки Турья на окраине Карпинска. Хотели заночевать на берегу в палатке, ведь на поезд в семь часов все равно опоздали. Но были разочарованы - везде берега были заболочены, в воде плавали старые бревна, в траве вились тучи злющих комаров. Пришлось срочно эвакуироваться. Мы пересекли неудобную речку по мосту и вошли в Карпинск. Спросили у местной жительницы, где можно искупаться и прибыли к небольшому озерцу. Там уже плескались мальчишки, и загорала парочка.

Мы поставили палатку, Саша собрал где-то немного дров, я сходила за водой. Пока Александр делал костровище, я сполоснулась в не слишком чистой воде. Что-то подсказывало мне, что спокойно заночевать здесь не получится, слишком популярным у населения выглядел водоем. Как только мы сели ужинать, подрулила компания в стельку пьяных "отдыхающих", изъяснявшихся исключительно матом. Видя, что тишины и покоя здесь не будет, мы собрали вещи и ушли от неприятного соседства.

Сначала думали остановиться на дворе собора, но его ограда оказалась недостроенной. Тогда мы узнали, где в Карпинске гостиница и пошли туда. По дороге нам еще дали местную газету с телефоном квартир, сдающихся посуточно. В гостинице оказалось дороже, отдельная плата за душ, да и хлоркой попахивало. Так что мы на местном такси, за рулем которого был наш земляк, переехавший сюда два года назад, приехали на квартиру. Она нам понравилась - чисто, уютно, тихо, все есть (душ!) и всего 200 рублей с человека. Мы выпили чаю, вымылись и рухнули в кровать. Спали до десяти утра. В половине двенадцатого вызвали хозяйку, поблагодарили, попрощались и пошли на остановку маршрутки до Краснотурьинска.

Хорошо было ощущать себя чистыми и отдохнувшими. В дорогу купили вкусной еды, особенно бородинский хлеб отличился. В 12 были уже на вокзале, но тут выяснилось, что билеты есть только на сидячие места. С семи вечера до восьми утра сидя - это круто, подумали мы, и поехали на автовокзал.

Там нас сначала тоже ждало разочарование - в кассе сказали, что на подходящий нам автобус на 14.05 билетов нет. Мы уже собирались ехать сначала до Серова, а оттуда уже как-нибудь домой, но Александр никогда не сдается, он подошел к водителю, потолковал с ним, и нас посадили в автобус на какие-то резервные места. Шесть часов в довольно комфортных условиях не показались нам утомительными. В пути была остановка у кафе на 30 минут - мы поужинали и размялись, а в 8 вечера уже были в Екатеринбурге.

Какие же выводы мы сделали из нашего первого горного похода на Урале

Такое путешествие под силу только упорным, физически подготовленным людям. В самые трудные моменты мы говорили, что никогда больше не пойдем в горы, но через день-два, когда перестали болеть ноги и плечи, поняли - мы не против вернуться и посмотреть то, что еще не видели. А на Конжаке еще много интересного. Ведь на Серебрянском Камне есть даже водопады.

Готовиться к такому походу нужно тщательно: почитать о маршруте, найти и изучить карты, выбрать время, чтобы была хорошая погода (в горах часто туманы, дожди, град).

Не стоит заранее покупать билеты обратно: к назначенному времени можно и не успеть спуститься с Конжака из-за погоды, или не суметь добраться вовремя до Краснотурьинска, если нет собственного или заранее заказанного транспорта. Между прочим, у дороги на Кытлым есть сотовая связь. "Мотив", например, берет.

Ну, и если Вы все-таки собрались на Конжак - это хорошо. Ведь впечатления от настоящих гор, чистой воды, диких лесов и чудесного воздуха - действительно незабываемые!

Немного о грустном...

Я рад, что мне посчастливилось побывать на горе Конжаковский Камень еще в то время, когда там на альпийских лугах цвели тысячи цветов... Но после начала рудных разработок и строительства дороги на перевал, туда ринулись стада варваров на джипах и квадроциклах, которые просто перепахали уникальные высокогорные луга вместе с их редкими растениями. Вместо того чтобы пройти пешочком, полюбоваться красотой и подышать чистым воздухом, они всюду оставляют безобразные колеи и кучи мусора... Удручает позиция наших властей - дать разрешение на добычу полезных ископаемых, и ничего не сделать для сохранения удивительного места - Конжаковского Камня и его перевала. Боюсь, что те, кто соберется сходить на Конжак, уже не увидят его в том виде, каким он был раньше...

Как добраться до Конжаковского Камня

Добраться до Конжака из Екатеринбурга можно следующим образом. Если у Вас личный автотранспорт, то все просто. По Серовскому тракту через Тагил, Серов, Краснотурьинск, Карпинск, и далее грунтовка на Кытлым. Всего где-то 480 км. Не доезжая до Кытлыма, после речки Вторая Серебрянка, направо в гору будет дорога. Она ведет к руднику на горе. А чуть впереди турбаза "Серебрянский Камень", и рядом речка Первая Серебрянка.

Но лучше проехать еще, до места под названием Катышерские луга (на карте ур. Катышер), там же турбаза "Конжаковский Камень", и речки Конжаковка и Катышер. Тут можно оставить свой автомобиль и как настоящий турист пойти на гору пешком. Тропа хорошо натоптана и промаркирована. Так Вы прочувствуете всю прелесть подъема на гору, с рюкзаком ходу примерно 7 часов. От дороги Карпинск - Кытлым по тропе до поляны художников 14 км, и еще 7 до вершины.

Заночевать можно на поляне, недалеко течет речка, а на следующий день до горы и вниз, либо опять на полянку. Нормальному человеку вполне реально. В выходные поляна вся забита палатками, да и на горе толпы народа, лучше ехать в будни. Если Вы хилый и больной, можно поехать прямо на гору по первой дороге, которая на рудник, и уже там оставив машину, пройти до самой вершины. На самый верх заехать не получится, там дорогу перегораживают. Да и бросать свое авто на обочине без присмотра опасно.

Если машины нет, то придется из Екатеринбурга часов 7-8 ехать на автобусе до Краснотурьинска, или Карпинска. Рейсов много. А вот от Карпинска в сторону Кытлыма автобусы ходят далеко не каждый день. Уточняйте расписание накануне. Либо такси, если Вас много. Если Вы пошли на Конжак один, можно дойти до конца Карпинска, и там голосовать на дороге. Автотуристы Вас подберут, но когда - не известно. Еще есть вариант на поезде из Екатеринбурга до Серова, а там маршрутка или автобус.

Озеро геологов

Серебрянский Камень

Вершина Конжака

Горная страна

Косьвинский Камень

В выходные народ прибавляется

Рассказывает о Конжаковском камне - наивысшей точке на Северном Урале и одной из самых высоких

вершин всего Главного Уральского Хребта.

Эта гора, высотой 1569 метров, сложена интрузивными породами нижне-средне-палеозойского возраста - пироксенитами, габбро и дунитами.

Отчасти именно это стало причиной получения красивых фотографий для этого небольшого эссе. Еще в советские годы геологи Североуральской

металлургической промышленности и как огнеупорный материал. Сегодня появилась необходимость в этом сырье и почти к вершине

Конжаковского камня, на Иовское плато, была построена дорога для разработки этого месторождения.

Хорошо это или плохо - я сказать не берусь, но с этого года наблюдать североуральские красоты с высоты 1200м стало гораздо проще. Ранее

нужно было идти с рюкзаком вверх по каменистому и частично залесенному склону более 20 километров, а теперь можно медленно, но

уверенно забраться туда на машине с клиренсом чуть выше среднего. Что мы с Екатериной Васягиной и совершили в начале июня.

Дорога наверх идет сначала вдоль склона Серебрянского камня, с середины которого открывается хороший вид на густую тайгу и окрестные горы.

Раньше тайга этих склонов была еще гуще, пока многочисленные туристы не спровоцировали несколько пожаров, в результате чего в окрестных

пейзажах появились лысины и проплешины. Разрежеванию лесов также способствует и их вырубка, но пока еще сверху, издалека, эти зеленые

леса похожи на настоящую тайгу.

К сожалению, строители дороги не учитывали при проведении работ направление солнечного света, и проходящая по южному склону

Серебрянского камня дорога все летние закаты и рассветы находится в тени, освещаясь ярким солнцем лишь только днем. Однако, в сумерках

всегда можно найти интересные сюжеты даже находясь на невыгодной позиции.

На одном из меандров дороги находится очередная заросшая соснами скала, с которой открываются виды на долину реки Лобвы и еще одну

известную вершину - Косьвинский камень, высотой чуть меньше Конжака - 1519 м. Эта гора знаменита тем, что в ее недрах находится один

из главных штабов РВСН - система «Периметр», обеспечивающая автоматический ответный удар в случае ракетной атаки. Для этого еще во

времена холодной войны в Косьвинском камне была построена большая и глубокая штольня. Выбор этой горы был обусловлен ее

стратегическим местоположением как на самом Урале, так и относительно российских границ, а также слагающими ее горными породами,

представленными теми же дунитами и пироксенитами.

Южнее Серебрянского камня, на другом берегу Лобвы, виднеются еще несколько заснеженных вершин - Казанский камень (1200 м) и

Семичеловечья (1035 м). Ранее Казанский камень именовался Сухогорским, по названию расположенного неподалеку Сухогорского рудника,

названный в свою очередь из-за «сухой горы», что вероятно предполагало «сухие» гольцы - курумники на вершинах гор, на которых нет

деревьев и наблюдается лишь тундровая растительность. Равно как и на Конжаке и на Серебрянке, тайга поднимается вверх по склону лишь

Несмотря на высоту еще гораздо ниже тысячи метров и температуру воздуха гораздо выше плюс десяти градусов, в распадках и ямах еще лежало

достаточно много снега, а корявые березки зеленели пока только набухшими почками. Было так приятно и необычно снова окунуться из лета в

весну. И предвкушая еще большую смену климата в ближайшие пару часов, с приходом темноты мы продолжили подниматься наверх, пока не

нашли вдоль дороги широкую ровную площадку, где было принято решение устроить ночлег. Ночуем мы как обычно в машине - там у нас

оборудованное спальное место, позволяющее двум фотографам комфортно жить неограниченное время. Возможно, немного комфортней было

бы спать в палатке, которую мы с собой и прихватили, но чавкающая весенними ручьями тундра и каменистые россыпи отбивали все желание

разбивать лагерь вне автомобиля.

На следующее утро мы отправились на разведку к цели нашей поездки - на Иовское плато. Находясь на высоте 1120-1150 м, оно представляет

собой седловину между двумя пологими вершинами - Северным и Южным Иовом. Из растительности только тундровая травка, да редкие

низкие кусты стланиковой сосны. Трава была все еще коричневого цвета, так как под ней еще местами сохранилась промерзшая с зимы почва.

Кстати, именно с Конжаковско-Серебрянского массива, если верить картам, и начинаются многолетнемерзлые породы, или как в просторечии,

вечная мерзлота. И примерно такой же, как на этом плато, пейзаж можно наблюдать и на территориях много севернее, на Чукотке и в Северной

Якутии, где мне многократно удавалось побывать.

На восток Иовское плато резко обрывается вниз, образуя Иовский провал. С этого места берет свое начало река Полудневая, впадающая в р. Иов и

затем в Лобву. По краю Иовского провала расположен ледниковый цирк, состоящий из трех крутых распадков, внутри которых лежат глубокие

снежники, не тающие до самой осени. В верхней части самого крупного из них можно рассмотреть поперечную трещину, которая из года в год

образуется почти на одном и том же месте. Даже на спутниковых снимках в интернете можно ее увидеть, но исследовать ее ближе мы не

рискнули - снежник достаточно рыхлый и есть все шансы провалиться в него целиком, учитывая что его глубина в самом начале лета явно

превышает человеческий рост.

В верхней части снежника были веерообразно разложены те самые дуниты, которые здесь планируется добывать. Физическое выветривание в

целом и мерзлотные процессы в частности разрушают и передислоцируют исходную горную породу, превращая ее на поверхности в курумник и

рассланцованные каменные глыбы, которые со временем медленно, но верно сползают к подножью гор.

Почти на всем плато под ногами протекали бурные и мутные, но мелкие ручьи и ручейки. Сам Конжак, вершина которого располагалась позади в

2,5 км, еще был почти полностью покрыт снегом, и доступ на его вершину был весьма затруднен. Подниматься на него можно или когда еще

холодно и много плотного снега, или когда снежники останутся лишь по ложбинкам, а весной - это рыхлый снег, под которым торчат невидимые

и довольно острые каменные глыбы.

На близлежащую вершину Северного Иова почти весь день катались прознавшие про хорошую дорогу байкеры на эндуриках и квадриках. Но

строители были как то весьма безразлично настроены, и пропускали всех мимо своей техники без лишних вопросов. Кататься по плато

действительно можно было быстро, но ходить получалось лишь медленно и осторожно, и виной тому не взбухшая от воды тундра, а буровые

трубы и железные тросы, оставленные здесь геологами во время разведочных работ в середине ХХ века.

Под вершиной Южный Иов (вверху слева) как раз и проходит строительство новой дороги на плато, а маленькая возвышенность чуть правее

центра, под облаками, это отвал в конце дороги. Построили уже основную часть этой «транспортной артерии», и спокойных дней до начала

разработки карьера осталось совсем немного.

Искали здесь раньше и серебро, и медь, и даже платину. Возможно, именно поэтому Серебрянский камень и получил свое название.

Конжаковский же камень был так назван по фамилии местного вогула, Конжакова, который пару веков назад имел у подножия этой горы юрту и

Занимался здесь охотой.

На склонах Конжаковского камня в первой половине XVIII века было целых четыре медных рудника, которые отправляли свое сырье на

переработку на Лялинский медеплавильный завод. Сейчас следов этих рудников практически не осталось, но на склоне Серебрянского камня мной

были многократно обнаружены габбро с так называемой медной зеленью, что и является непосредственной рудой на медь. Его узкий гребень

виднеется вверху по центру кадра.

Платину искали в этих горах еще около двухсот лет назад, и даже хотели ее добывать, пока не пригласили на Конжак известного швейцарского

геолога по имени Дюпарк из Женевского университета. Около года он занимался исследованиями на плато и в итоге сделал заключение о

нецелесообразности добычи платины в этом месте. Однако, попытки найти кондиционную платину до сих пор продолжаются и на Косьвинском

Снежник Иовского провала поначалу кажется истоком реки Полудневой, но в июне с окрестных склонов под него уже сбегается множество

безымянных ручейков, которые глухо рокоча скрываются под многометровой снежной толщей.

Между редких крупных глыб на плато иногда встречается стланик, или стланиковая сосна, которая здесь больше походит на кустарник. Зимой

здесь дуют весьма сильные ветра, выпадает несколько метров снега, ну а морозы бывают с большущим минусом, так что вырасти здесь можно

только не выше камня, за которым удалось спрятаться.

Насладившись великолепными видами с Иовского плато, мы потихоньку отправились в обратный путь. Миновав на пути к Серебрянке Южный Иов,

мы остановились, чтобы поснимать раскинувшуюся перед нами горную тундру и Косьвинский камень на заднем плане.

Несмотря на высоту чуть более тысячи метров, здесь все таки умудряются вырасти некоторые лиственницы. Им здесь тяжело, поэтому часть из

них, сродни соснам, переходит в кустарниковую разновидность, оставляя чуть выше основных зарослей лишь редкие макушки, одинокие ветви

которых вытягиваются в направлении дующих тут ветров.

Тем временем, солнце клонилось к горизонту, вдоль которого висела небольшая облачность. Она снизила контрастность вечернего света, но

красно-оранжевые цвета рассеялись в этой дымке и расползлись вдоль почти всего горизонта, окрашивая редкие снежники Серебрянского камня

в мягкие закатные цвета.

Некоторые лиственницы, выросшие по здешним меркам слишком высоко, от сурового климата погибают, и заходящее солнце теперь будет многие

годы окрашивать их голые ветви последними лучами на фоне горы Трапеция, уже опустившейся в сумерки.

Переехав по дороге на северо-восточный склон Трапеции, мы не смогли удержаться от селфи нашего серебристого пепелаца. Весьма удивительно

представлять, какой глубины снежник приходилось чистить здесь зимой людям, если даже в июне его видимая высота превышает пять метров.

От такой стены снега даже достаточно теплым вечером веяло прохладой и влажностью, а под колесами повсюду струились ручейки. Несмотря на

всю привлекательность такого объекта, стоять под ним было немного не по себе, и мы двинулись дальше.

Спустившись на юго-западный склон Серебрянского камня, мы застали примеченную ранее скалу на фоне розовеющего после заката восточного

неба. Удивительная тишина вдруг накрыла с головой, стоял штиль, и в прохладном воздухе слышались лишь переливы уральских соек.

Здесь уже начиналась лесотундра, лиственницы и сосны появлялись все еще редко, но уже были достаточно высокими, видимо на этом склоне

ветра зимой были уже не такие яростные. Вдалеке, левее и чуть дальше горы Гвардеец, показался город Кытлым, на 40-м километре трассы к

которому и нужно свернуть направо, чтобы попасть в эти места. Также можно сориентироваться, найдя первый поворот направо после

небольшого моста через реку Серебрянка 2-я.

Устроив очередной ночлег в широком «кармане» вдоль дороги, мы решили вместо съемки рассвета на известно не выгодной позиции изрядно

выспаться, и днем совершить несколько разведочных треков. Лесотундра Серебрянского камня оказалась гораздо более богатой на

растительность и сюжеты для фотографии, чем Иовское плато. Хотя сравнивать эти два совершенно разных объекта не совсем правильно. Ведь

на каждом встреченном нами участке попадалось что то интересное и по своему красивое. Юго-западный склон Серебрянского камня изобиловал

торчащими на склоне скалами разнообразных размеров и форм, а на заднем плане открывалась панорама на Трапецию и расположенные за ней

Острую Косьву и Тылайский камень.

Уже два десятилетия на примерно вот таких склонах в июле проходит ежегодный горный марафон по скайраннингу «Конжак», участники которого

должны пробежать от подножия Конжаковского камня до его вершины 42 километра с превышением более 1200 метров. После появления

параллельно марафонской трассе автомобильной дороги, безопасность забега должна повыситься. Но как повлияет сама дорога и будущие горные

работы на этот природный уголок - покажет время.

Появившаяся доступность к таким красотам, на первый взгляд, должна вызывать положительные эмоции - все те, кто по каким либо причинам не

могли ранее добраться до горных тундр Северного Урала, теперь получили такую возможность. Но что сделает с природой даже небольшое горное

предприятие, я знаю не понаслышке. Ведь нарушить хрупкие биоценозы не составляет труда, а на их восстановление уходят десятилетия и

столетия. Тем более на таком ранимом Севере.

Спустившись к лагерю после дневной прогулки, мы завели наш простоявший здесь всю ночь автомобиль, и, включив кондиционер, отправились по